«Християнська свобода — це свобода від гріха».
Інформаційно-просвітницький відділ УПЦ публікує інтерв’ю для видання «Печерський Благовісник» з Блаженнішим Митрополитом Онуфрієм, Предстоятелем Української Православної Церкви, священноархімандритом Святої Успенської Києво-Печерської Лаври.
— Ваше Блаженство, как можно определить, что такое монашество?
— На это есть множество ответов. Одни говорят, что это — постоянная молитва. Другие говорят, что это — пост на всю жизнь. Иные говорят, что это служение Богу и людям. Иные говорят — это нестяжание, отлучение от всего: от богатств, от всех сокровищ, которые только можно иметь в этой жизни. Однажды спросили у одного преподобного отца: «Что такое монашество?» И тот ответил: «Монашество — это блаженство». — «Почему блаженство? — спросили старца. — Ведь монашество ставит узкие рамки, ограничения, и какое может быть блаженство в этом малом пространстве?» Тогда старец объяснил: «Когда человек приходит в монастырь, он начинает свою жизнь с того, что предается послушанию, живет не по своей воле, а внимает тому, что ему говорит священноначалие. Человек начинает постом, молитвой, поклонами ограничивать себя, бороться с тем ветхим человеком, который есть в каждом из нас». Вследствие этой борьбы, которая длится не один день и не один год, у человека появляется сознание того, кто есть он, и Кто такой Господь. Человек узнает опытом, что без Бога он — ничто. Вот это осознание своего ничтожества и полной зависимости нашей от Бога на духовном языке называется нищетой духовной. А Господь говорит: «Блаженны нищие духом, яко тех есть Царство Небесное». То есть человек, который принимает монашеский постриг и приходит в сознание своей духовной нищеты, оказывается не несчастлив, а наоборот, он оказывается блажен.
— Расскажите, пожалуйста, что Вы переживали во время своего монашеского пострига?
— Было ощущение Крещения. Вроде все просто: взяли ножницы, остригли волосы, ну, почитал там свои обеты, прочитали молитвы надо мной, и почувствовалось какое-то обновление души, как будто стал другим человеком. Как это — я себе не могу логически объяснить, это объясняется только верой, ибо монашество святые отцы еще называют Крещением. И блажен тот монах, который сохраняет в себе эту новую благодать.
— Можно ли сохранить это вдохновение в монашеской жизни, что делать, когда оно теряется среди суеты и соблазнов?
— Когда человек поступает в монастырь, как правило, это случается по вдохновению от Святого Духа. Это не является заслугой нашей природы, просто Божественная благодать призывает человека в монастырь. Но во время его монашеского подвига это вдохновение, эта благодать отступает от него. Это Господь делает для человека потому, что хочет, чтобы мы показали свое усилие. Если Благодать Святого Духа нас ограждает все время, то никаких наших заслуг в этом нет. И когда Господь прячется от нас — не отступает, просто прячется от нас — то это вдохновение от человека уходит, исчезает, и тогда он должен показать свои добрые усилия, он должен себя заставлять, он должен себя нудить. Как правило, у человека это получается очень плохо. Когда благодать Божия совершает с человеком любое дело, то все происходит красиво и стройно. А когда работают уже только человеческие усилия и самопринуждение, тогда у человека получается все коряво, косо, криво. Но Бог любит это наше косое, даже кривое усилие, потому что оно — наше, это наша личная жертва Богу. И этот период каждый монах обязательно должен пройти. У разных монахов эти периоды бывают разными, но они обязательно есть. И тут не надо бояться, не надо паниковать, что теряется чувство и теплота молитвы, чувство духовной радости, надежда теряется — все теряется. Тут нужно себя принуждать ко всякому доброму делу, принуждать себя читать духовные книги и особенно нужно себя заставлять молиться. Тут нужно работать не по чувствам, не по своим помышлениям и состоянию, а работать, смотря на Божий Закон, смотря на святых отцов, которые трудились всю жизнь и являются для нас примером, и мы должны идти вперед. После этого периода наступает для монаха личная Пасха. Что он при этом испытывает — читайте у святых отцов.
— Ваше Блаженство, в чем Вы находите вдохновение и кто для Вас является примером в духовной жизни?
— Молитва. Самое большое вдохновение — это молитва. Молитва — это дыхание души. Если дышит душа, значит, она жива и хочет трудиться, и трудится. А если молитвой не кормить себя, то, конечно, тяжело приходиться монаху. А образцом такой настоящей монашеской жизни лично для меня был отец архимандрит Кирилл (Павлов), который постоянно пребывал в молитве. Он молился и нес тяжелый подвиг духовника, то есть постоянно принимал людей и помогал им решать их жизненные духовные вопросы. Это не было миссионерством в чистом виде, к нему приходили разные люди: и те, которые имели какие-то внутренние вопросы, приходили и люди с проблемами внешними. И отец Кирилл всем помогал. Он был ярким примером истинного христианина.
— Сейчас многие ориентируются на афонское монашество. Насколько актуальна возможность возрождения русских монашеских традиций?
— У афонского монашества есть многое, чему можно поучиться, но история уже сама расставила акценты. За последние столетия кристаллизировалось русское монашество, то есть монашество, которое удобовосприемлемо для людей, которые живут на Руси, в нашей климатической зоне, в наших условиях. Внешние условия, климат, характер народов Руси, ментальные особенности и послужили тому, что образовалось русское монашество. Я думаю, оно для нас более близкое и его нужно возрождать. А что-то полезное можно и нужно брать везде: и у афонитов, и у палестинского, и у египетского монашества. У них есть много, чему можно поучиться.
— Что особенно важно для монаха в настоящее время? Как бороться с помыслами, направленными против ближних?
— Для всех монахов очень важно укорять себя и учить себя молиться. Если человек это приобретет, то это станет тем мечом, которым он посечет многие плевелы тех неприятелей, которые борют человека. Против помыслов есть два сильные средства: молитва и самоукорение. Нужно молиться и упрекать себя, укорять: вот я думаю про того-то, что он такой-сякой, но если я бы сам не был таким, то никогда такой ярлык не пришил бы ближнему. Если я ему пришиваю ярлык, что он блудник, значит, я сам блудник. Если я ему пришиваю ярлык, что он пьяница, значит, я сам пьяница, или он вор, значит, я вор. Раз я плохо думаю о человеке, значит, я точно плохой. А плохой ли тот человек или нет — только Бог знает. Поэтому надо себя укорять, убеждать и молиться, и в молитве отгонять все эти помыслы. Такая брань приносит мир в душу монаха.
— Как преодолевать искушения, исходящие от ближних?
— Брани против нас исходят или от мира, то есть от людей, или от темных духов, или от нас самих. Все эти брани попускаются Богом. Если Бог попустил кому-то поносить нас, то надо это принять. Надо смотреть на Бога, Который попустил это, а не на человека. Он попустил, значит, хочет, чтобы мы смирились. Поэтому нужно смириться и, если назвали меня вором, сказать, что «хотя я и не крал, но я хуже вора». Если меня укоряют в том, чего я не делал, то надо мужественно стерпеть и сказать себе: «Да, я этого не делал, но я хуже того, который это делает». Надо себя укорять, тогда эти брани сыграют ту роль, которую они должны сыграть для духовного развития человека. А если мы будем озлобляться, негодовать, осуждать, то будем себя сами еще больше ранить. О таких говорят: «Сам себе наносит язвы».
— Как почувствовать, как удостовериться, что ты идешь путем спасения, можно ли молиться об этом?
— Не пытайтесь этого делать, не надо. Чувства, это такие категории, которым нельзя доверяться. Правильнее знать и помнить, что я осужденный перед Богом и надеюсь в своем спасении не на свои дела, не на свои подвиги, а только на милость Божию. Делать все, что возможно для меня, чтобы исполнять Заповеди Божии. Конечно, мы не все исполним так, как нужно исполнять, но если кто-то исполняет все Божии повеления в совершенстве, все равно ему надо сказать: «Господи, я Твой раб и сделал то, что должен был сделать. Прости меня, Господи, и подари мне недостойному ту благодать и силу, которая вводит человека в Рай». Эта спасительная благодать является особенным даром Божиим, о котором надо умолять Бога всем: и тем, кто живет на земле свято, и тем, кто еще не может победить грех.
— Как правильно определить волю Божию?
— Волю Божию познают несколькими путями: есть путь познания воли Божией через духовника. А бывает такое, что какая-то мера духовного совершенства уже есть в человеке и он эту волю Божию спрашивает сам в молитве, как преподобный Силуан Афонский молился и Бог открывал ему. Но это не откровение в буквальном смысле, что Бог каждый раз являлся ему и говорил: «Ты вот то делай и то». Опытные разбираются: что от Бога, что от плоти, а что от диавола. Но появляется вопрос: а что делать нам, неопытным, если мы находимся в затруднительном положении и хотим поступить по воле Божией? Нам, немощным и неопытным, также надо делать выбор воли Божией через молитву, то есть молиться, как умеем. Даже при том сумбурном состоянии, которое у нас есть, мы должны вопрошать: «Господи, Ты Сам знаешь как», — и Бог управляет. Так бывает, что даже и мыслей нет понятных, а Бог так направляет, что раз — и сделал правильно. Бог умеет это делать.
— Что такое христианская свобода? Может ли у монаха, у христианина быть отчаяние?
— Христианская свобода — это свобода от греха. Это и есть самая настоящая свобода. Но та свобода, которую сегодня проповедуют с экранов телевизоров, — это свобода греха, она работает на то, чтобы подчинить человека греху. Христос пришел на землю для того, чтобы показать человеку истинное поле его жизни, рамки его деятельности. Если человек находится в середине этого поля, он является свободным. Если он выходит за пределы этого поля, то он уже раб греха. А следствие греха — неверие, отчаяние. Отчаяние — это духовный паралич, то есть то состояние души, которое ведет человека к смерти. Если человек покоряется отчаянию, он становится духовным паралитиком. Чувство отчаяния может быть временами у каждого монаха, у каждого человека. Бог попускает его, чтобы мы лично увидели, какая некрасивая и безобразная духовная смерть. Но попускает Господь отчаяние человеку в меру духовного уровня этого человека. И Господь хочет, чтобы человек боролся с отчаянием, не слушал и не верил тем помыслам и чувствам, которыми отчаяние связывает человека. Если мы будем молиться, смиряться и трудиться, то отчаяние не победит нас, а если мы возлюбим Господа, то отчаяние не приблизится к нам.
— Как монаху сохранять душевный мир и трезвость в современном потоке информации?
— Сегодня слишком много информации обрушивается на человека. В этой информации есть что-то положительное, но больше отрицательного. Человек, в силу своего положения, послушания, должен с чем-то знакомиться, какую-то информацию через себя пропускать. Некоторые из любопытства стараются все пропустить через себя. Это очень сильно расстраивает человека: представьте, что чистый человек пропустил через себя порцию грязи, она все равно остается на стенках человеческой души. Для того чтобы обезопасить себя от этого влияния информации, насколько это можно для человека, нужно в себе образовывать христианский дух, обязательно нужно молиться, обязательно нужно читать Священное Писание и святых отцов. И эти здравые учения просвещают, просветляют человеческий ум, и он приобретает способность более правильно оценивать ту информацию, которую получает. Потому что есть информация, которая говорит прямо и понятно: «Это добро, а это зло». Но есть и другая, более изощренная, где зло преподается в таком виде, что его не распознаешь толком: какие-то благовидные предлоги, какие-то лозунги, воззвания, на вид весьма духовные, а внутри там прячется зло. Когда человек имеет просветленный молитвой, Священным Писанием и святыми отцами ум — он чувствует это зло, он его не принимает. Вот этот ум надо в себе образовывать. Главное, даже для миссионера, не информация, а молитва. И если растворять все молитвой, включая информацию, то может мы в информации где-то и допустим какой-то пробел, он не помешает нам. Если пробел в информации у вас будет за счет молитвы, и если вас спросят о сути, то вы, не зная информации, ответите лучше, чем если бы ее знали.
— Сегодня и в мире, и в Украине в частности, имеют место церковные настроения: фарисейство, законничество. Все это отталкивает людей от Церкви и приводит к разочарованию. Ваше Блаженство, как Вы укрепляете людей в столь сложное для Украины время?
— Каждый за себя будет отвечать сам. Конечно, всегда человеку хочется видеть пример. Ну, если Бог даст, смотри на него, подражай, а если не даст примера, в Евангелии есть, есть святые отцы — вот это пример, которому мы должны следовать. Я не укрепляю — Бог укрепляет человека. Мы должны пытаться направить человека к Богу, повернуть его к Богу. Для этого вначале смотрим, в каком состоянии находится человек. Если он идет к Богу, нужно поддержать, помочь ему в этом подвиге. Если он отвернулся от Бога — на 180 градусов или меньше — нужно развернуть его обратно, направить и сказать: «Иди туда». А мы только как указатели. В духовной жизни не бывает заготовок. Но Бог умудряет в каждом случае. Человек приходит, и на его вопрос надо что-то ответить. А главная суть всех ответов — это общее, что преследует все ответы, к чему должны стремиться все духовники: возгреть в человеке надежду на милость Божию, чтобы отвести его от уныния, от упадка духа. Часто люди теряют надежду, это самое страшное для человека. Он становится паралитиком. А если надежда воскресает в человеке, то он восстает потихоньку-потихоньку и начинает жить.
— Как монаху возможно выстоять, удержаться от неверия в это время? Как ему заставить себя любить ближнего?
— Когда монах, как и любой человек, любит Божественной любовью ближнего, то есть его любовь к ближнему имеет подобие любви к Богу, то этот человек любит жертвенной любовью. Жертвенная любовь — это такая любовь, которая только отдает, когда мы ничего не ожидаем взамен, и на этой любви существует мир. Как мы можем узнать, что мы любим ближнего? Господь говорит: «Человек должен любить ближнего как самого себя». То есть, если я с ближним имею какие-то тяжбы, какие-то неприятности и хочу ему что-то сделать, то я должен поставить себя на его место, а его на свое. И задать себе вопрос: «Как бы я хотел, чтобы в этом положении со мной поступили?» Вот как бы я хотел, чтобы мне сделали, так я должен сделать ближнему. В земной жизни существуют законы человеческой порядочности, человеческой мести. Самая справедливая человеческая месть — это око за око и зуб за зуб. Мне выбили глаз — и я выбиваю глаз, мне выбили зуб — и я выбиваю зуб. Но этот самый справедливый закон человеческой мести увеличивает зло в два раза. Если меня, например, ударили один раз — удар есть какая-то форма зла, а я отомстил ему таким же ударом, то уже сделал еще одну форму зла, значит, зло увеличилось в два раза. То есть самая справедливая человеческая месть умножает зло в два раза. Но когда я потерпел, то есть не ударил в ответ, то я остановил зло. А когда меня ударили, а я вместо этого человеку сделал добро, то я уничтожаю зло. Так что человеческая справедливая месть умножает зло в два раза, терпение останавливает его, а любовь его уничтожает. Мы должны, дорогие братья и сестры, пытаться в своей жизни хотя бы терпеть друг друга, если мы не можем любить. И это уже будет благом для нас, ибо Господь сказал: «В терпении вашем стяжите души ваши» (Лк. 21:19).
Подготовил архимандрит Пафнутий, пресс-секретарь Блаженнейшего Митрополита Онуфрия
Публикуется без изменений, как указано в оригинале
Просмотров: 1311